Много хлопот доставляло и создание благоприятных условий для зрителей: буфет, различные увеселительные мероприятия до начала и по окончании спектаклей, с привлечением духового оркестра Пожарного общества.
К участию в спектаклях Н.Н. Федоров стремился привлечь уважаемых и известных в городе людей. Так, в составе исполнителей ролей появились предприниматель Болотин, князь Путятин, судья Леонов, Августа Михайловна Воскресенская, Зинаида Александровна Энгель-Брехт и другие. Важным было определение амплуа для любителей-актеров. Он посчитал, что Экстровы и Воскресенские хороши для спокойных ролей, Морозенков и Сипайло на роли с драматическим оттенком. У Демидова он нашел скорее комическое дарование, услышав его чтение на вечеринке у Воскресенских. Сам же Демидов заявил, что он способен на первые роли, со слезой. Н.Н. Федоров принял это во внимание.
A. Морозенков, услышав, что ему доверять главные роли будут наверняка, возомнил себя мэтром от искусства и начал отвлекать Н.Н. Федорова своими рассуждениями относительно предстоящих спектаклей и даже высказывать свои замечания по поводу распределения ролей, что было в данном случае бестактным по отношению к Николаю Никифоровичу.
Морозенков стремился всегда выделяться среди других. Тщательно следил за своей внешностью, опрятно одевался. Носил русскую рубашку и русские сапоги в гармошку. На каждом танцевальном вечере менял костюмы. Играл на цитре и гармони. В разговоре с женщинами был несколько развязан. Со сверстниками часто вступал в споры. Но по характеру – отходчив, не злопамятен. Играя в спектаклях, он переходил на низкую голосовую тональность, басил, что было неестественным. Больше уповал на свою внешность, и это часто его подводило.
Августу Михайловну Николай Никифорович записал на грандамистые роли, Зою Ивановну – инженю-драматик, а сестру В. Демидова Катю – на тепленькие роли.
B. Демидову досталась роль молодого человека в комедии “Испорченная жизнь”. Репетиций первого спектакля намечалось всего три?!! /сейчас на подготовку спектакля обычно планируют не менее тридцати репетиций/. Планировали провести две репетиции накануне и одну в день спектакля. Так что необходимо было сыграться раньше, до приезда бологовских знаменитостей, а они, по заявлению Лаврентьева, будут готовы.
И вот долгожданный день наступил. 6 декабря 1896 года на сцене только что открытого театра в исполнении артистов-любителей шла “Первая муха” и водевиль “Жена напрокат”. “Первая муха”, в которой В. Демидов играл купца Барашкина, прошла блестяще. Он только 6-го утром приехал из Москвы и имел всего одну репетицию, но, по отзывам зрителей и самих кружковцев, имел успех. Соловов, игравший в этом спектакле князя Чемберского, заметил, что у Демидова идёт всё прекрасно! Похвала успокоила его, и он расслабился, и, как результат, до следующего выхода на сцену он не мог вспомнить роль, торопился и вышел с другой стороны, да кроме того, чуть не запутался в дверях. И всё-таки В. Демидов всем очень понравился. Князь Путятин сказал, что по костюму, по манерам и по тому, как вёл роль, он был великолепен.
Итак, рождение театра в Вышнем Волочке состоялось.
Следующие спектакли прошли 22 января 1897 года. В этот вечер любители из нашего города показали “Ни минуты покоя" и комедию М. Чернышова “Жених из долгового отделения”, где Демидов играл Чежина, Болотин – Ладыжкина, Леонов – Счастнева, а Екатерина Демидова – Грязовскую. Спектакль прошел чудесно! Все зрители были приятно удивлены игрой любителей. Болотин был великолепен, Леонов – неподражаем, Катя – мила и обаятельна, Демидов – из кожи лез вон, играл с вдохновением.
А вот про спектакль “Ни минуты покоя” этого сказать нельзя. Этот фарс требовал живой, бойкой игры, чего у исполнителей явно не оказалось. К сожалению, роли были распределены не особенно удачно. А.М. Воскресенская выпадала из ансамбля. Репетиция у них накануне спектакля прошла из рук вон плохо. Присутствовавшие на репетиции смотрители, т. е. зрители, – зевали. В число зрителей втесалась Холина, но при ней играть не пожелали и опустили занавес. Она в негодовании удалилась.
Потребовалось вмешательство самого Лаврентьева, чтобы как-то выправить положение в этом спектакле.
От спектакля к спектаклю артисты-любители чувствовали себя всё более уверенно, раскрепощенно. Особенно приятное впечатление на зрителей производила игра молодого Василия Демидова.
“Жених из долгового отделения” пользовался у зрителей большим успехом. 28 января 1897 года по окончании спектакля публика долго не отпускала исполнителей со сцены, а затем был устроен ужин с шампанским.
21 февраля показаны “Испорченная жизнь” и “Из любви к искусству”, где. В. Демидов играл роль Пиокио Нарцисовича Резеды, антрепренера из Новочеркасска. А 22 февраля показали сразу три спектакля за вечер: “Аз и ферти” – В. Демидов в роли Мордашова, “Молчание” и “Предложение”, где В. Демидов сыграл Ломова. Зрители единодушно отмечали его несомненный талант, и даже Цейс, которая считала, что купцы взялись не за своё дело, признавала у Демидова большие способности.
После первых представлений Лаврентьев предложил любителям-артистам дать несколько спектаклей в Бологом.
К сожалению, любительское увлечение искусством не имеет прочной основы. Всё зависит от настроения. Каждому хочется быть первым, на виду. Отсюда и непременные дрязги. Уже успели поссориться между собой Энгель-Брехт и Воскресенские. Из-за этого была опасность того, что спектакль на Пасху мог и не состояться. А. Морозенков с Н. Красильниковым даже ходили к Н.Н. Федорову и хлопотали о спектакле. Наконец решили ставить “Гувернера”. В. Демидову предложили роль Гречихина, и на первой же считке он обратил на себя внимание. Первая репетиция тоже удалась. Но на следующих репетициях, возможно под влиянием указаний, которые сделал Николай Никифорович, он как-то охладел к роли. Эггерт после первой репетиции подметила, что Демидов играет гораздо лучше Н.Н. Федорова, свободнее держится на сцене, что у него врожденный талант и что ему есть расчет бросить лавку и идти в актеры.
Человеку свойственна слабость к восприятию чрезмерных похвал в свой адрес. Не избежал этого и молодой В. Демидов. Он уверовал в свою одаренность, слыша вокруг лестные слова, вроде “самородок”, “безупречное перевоплощение”, “ему бы идти в театральную школу на Музилевские роли” и т. д. Замечания и указания, сделанные ему Николаем Никифоровичем, он воспринял как придирки, чтобы он не заслонял своей игрой других исполнителей.
Вот почему для него как ушат холодной воды было то, что произошло во время следующего спектакля. Играли “Гувернера”. В первом действии Маурин не участвовал, и публика не вызывала исполнителей. Во втором – он появился на пять минут, но у него эффектный уход, и его вызывали. Демидов же почти всё время находился на сцене, а вызовы послышались “Маурина! Эггерт!”. Это подействовало на него удручающим образом. Положим, что у него не было эффектного ухода со сцены, а то, может быть, и его публика вызывала бы. Над его фразами в диалоге с Николаем Никифоровичем зрители откровенно “ржали”, но это его не удовлетворило. Вызовы “Маурина! Эггерт!” резанули как ножом. Ему показалось, что в двадцать один год играть шестидесятилетних стариков не так просто, что он может сыграть молодых гораздо лучше и Маурина и Морозенкова. Решил, что больше стариков он играть не будет: это неблагодарная и трудная задача. Роли молодых героев в пять раз легче, и в пять раз выигрышнее.
Почти месяц после этого спектакля. В. Демидов как бы самоустранился от театральных дел. Избегал встреч с друзьями.
По вечерам он не находил себе места, ничем не занимался, ничто его не интересовало. Он много думал с тоской о прожитом и почему-то уж очень себя жалел. До мельчайших подробностей он старался разобраться в самом себе, в своем отношении к искусству. В конце концов он пришел к выводу, что настоящее, большое искусство не терпит эгоизма, самолюбования. Ему стало стыдно, что он свою мелочную обиду хотел противопоставить общему делу, благородному служению людям. И вот тогда он твердо решил, что без театра ему не жить.
Его активное включение в работу драматического кружка обрадовало всех. Он стал много играть, играть самые разнообразные роли. В “Рвачах” – Артамона Помидорова, в “Нищих духом” – татарина Андрея. Вместе с Августой Михайловной Воскресенской играл в “Женской чепухе”. Спектакль прошел великолепно, на одном дыхании, но суфлер зазевался и не дал вовремя звонка на опускание занавеса. Вышла ужасно затянувшаяся пауза, но и она не испортила общего впечатления от спектакля.
На масленицу, в пятницу 13 февраля 1898 года, артисты-любители представили на суд зрителей свою новую работу – спектакль “Женитьба Белугина” А.Н. Островского. Это число для В. Демидова стало счастливым. В этом спектакле он сыграл Андрея Белугина. По его мнению и отзывам зрителей, это была его лучшая роль. Игра молодого В. Демидова произвела подлинный фурор, зрители его долго не отпускали со сцены. |
