Цель экспедиции была достигнута вполне: «С достаточною точностью описаны, в определенном пространстве, матерый берег и прилежащие к нему острова, и убедились, несомненно, что в расстоянии, достигаемом данными способами на север от островов Котельного, Фаддеевского и Новой Сибири, никакой земли не существует».
Таково было мнение Адмиралтейств-коллегии и Морского министерства. Наверное, доволен был и император, ибо на П.Ф. Анжу посыпались награды: чин капитан-лейтенанта, орден Владимира 4-го класса, прибавочное жалованье по чину лейтенанта и зачет времени экспедиции вдвойне, для получения ордена Святого Георгия. Впрочем, последний зачет Петру Федоровичу не понадобился – он получил этот крест за храбрость в Наваринском сражении.
Заслуги П.Ф. Анжу в устьянской экспедиции высоко оценивались современниками, и в некрологе на его смерть в 1869 году в «Морском сборнике» написано: «...если бы Петр Федорович по окончании сибирской экспедиции, ничего более не сделал, то и тогда имя его, – принадлежа уже науке, – было бы достойно доброй памяти соотечественников».
Почести и награды, долгие вечера воспоминаний об экспедиции омрачались болезнью отца. 2 декабря 1824 года Федор Андреевич Анжу, работавший последние годы ординатором в Санкт-Петербургском морском госпитале, скончался.
На исходе следующего 1825 года в Киргизские степи по северо-восточному берегу Каспийского моря отправляется экспедиция под начальством полковника Ф.Ф. Берга для произведения военно-топографического обозрения, а еще для устрашения киргизов, нападавших на караваны и даже на уральских казаков. Военный отряд состоял из трех казачьих полков, батальона пехоты и 6 орудий.
Из офицеров в составе команды был однокурсник А.С. Пушкина, первый по Царскосельскому лицею Вольховский, тогда уже капитан гвардейского генерального штаба, поручик граф Толстой, астроном Лемм.
П.Ф. Анжу взяли в экспедицию не как человека военного, а скорее как специалиста по барометрической нивелировке, определению месторасположения. К тому же одной из задач было выяснить, нельзя ли соединить Аральское и Каспийское моря каналом. Две недели вместе с капитаном Загоскиным и подпоручиком Дюгамелем производил капитан-лейтенант съемку на протяжении 242 верст от Мертвого Култука до залива Аральского моря. Нивелировка показала, что Аральское море выше Каспийского на 117.6 английских фут (35,84 метра). За участие в этой экспедиции наш земляк награжден орденом Святой Анны 2-й степени.
До сих пор мы вели речь о мирных делах Петра Федоровича, но пришла пора ему отличиться и в морском сражении. Летом 1827 года в Средиземное море отправлена эскадра под командой контр-адмирала Л.П. Гейдена. В составе эскадры был линейный корабль «Гангут», где артиллерией командовал капитан-лейтенант П.Ф. Анжу.
Вместе с английской и французской эскадрой российские моряки обязаны были сохранять нейтралитет в войне турок и греков, но всей душой были на стороне греков и потому с таким ожесточением дрались в Наваринской бухте против соединенного турецко-египетского флота 8 октября 1827 года. Во время сражения, продолжавшегося около 4 часов, в самом пекле были «Азов», где служили будущие руководители Севастопольской обороны П.С. Нахимов, наш земляк В.А. Корнилов и В.И. Истомин, «Иезекииль» и «Гангут». Вот как описывает П.С. Нахимов тот бой: «Казалось, весь ад разверзся перед нами! Не было места, куда бы не сыпались книппели, ядра и картечь... Надо было драться истинно с особенным мужеством, чтоб выдержать весь этот огонь и разбить противников».
На «Азове» и «Гангуте» были побиты все мачты, в корпусе одного «Азова» было 153 пробоины, из которых 7 – подводные. Но искусство, прежде всего артиллерии, принесло союзной эскадре полную победу. Из 66 судов турецко-египетского флота, находившихся в Наваринской бухте, остались лишь один фрегат и 15 мелких судов. Потери в людях у противника составили около 7 тысяч человек. На союзных эскадрах убито 177 и ранено 469 человек, в том числе на русской убито 59 и ранено 139 человек.
Среди контуженных и П.Ф. Анжу. Осколок ядра ударил в голову капитан-лейтенанта, но он не оставил места и продолжал командовать артиллерией. «Гангут» потопил один фрегат, зажег и взорвал другой. За Наваринское сражение Анжу получил Георгия 4-го класса, годовое жалование и серебряную медаль за турецкую войну.
В 1828 году «Гангут» возвратился в Кронштадт. Петру Федоровичу уже 32 года, и пора думать о семейной жизни. В ту пору в Кронштадте, в доме Рикорда, проживала молодая вдова капитана английского флота Ксения Иванозна Конкрен. Пятнадцати лет вышла она замуж в Петропавловске-Камчатском за английского путешественника, плененного красотой воспитанницы начальника Камчатки капитана Рикорда. Конкрен увез супругу в Англию, потом – в Южную Америку, но там 33 лет от роду умер, и в 1827 году Ксения Ивановна Логинова – такова ее девичья фамилия – вернулась в Россию.
Недолгие ухаживания капитан-лейтенанта закончились свадьбой. Венчание проходило в Санкт-Петербургской церкви Морского корпуса 24 октября 1828 года. И, наверное, не очень хотелось Петру Федоровичу покидать молодую супругу, а потому в 1829 году он не участвует в морских походах. Еще два года служит в Морском Кадетском корпусе командиром гардемаринской роты. С производством в капитаны 2-го ранга получает П.Ф. Анжу корабль и двенадцать лет подряд делает одну кампанию за другой на Балтике. Командует и дальше кораблями, произведен в 1836 году в капитаны 1-го ранга, а 26 марта 1844 года получает чин контр-адмирала с назначением капитаном Кронштадтского порта. Шесть лет исправлял он трудную и ответственную должность. Потом утвержден членом Морского ученого комитета, зачастую заменяя его председателя адмирала П.И. Рикорда.
В декабре 1854 года Петр Федорович произведен в вице-адмиралы и вскоре назначен директором департамента корабельных лесов. В 1866 году ему присваивается чин адмирала.
Не забыты и его заслуги в освоении Севера. Он в числе 51 члена комитета Императорского Географического общества, одним из учредителей которого стал его друг Ф.П. Врангель.
Образцом семейного счастья стала его жизнь с Ксенией Ивановной. Три сына, три дочери и двенадцать внуков от двух старших дочерей, разве не счастье для старого моряка, справляющего 24 октября 1868 года сорокалетие свадьбы. Но в последние годы страдал Петр Федорович болезнью сердца, давала знать болями и контузия, полученная в Наваринской битве. В конце сентября 1869 года съездил адмирал в Ораниенбаум, на дачу. На углу бывшей Еланинской улицы еще в 1994 году стоял особнячок в готическом стиле из деревянного и каменного корпусов, соединенных галереей на уровне второго этажа. Это и была дача П.Ф. Анжу. Поехал он в летней шинели: промок, прозяб в холодный и дождливый день. Боль сердца свалила адмирала, и больше он не встал. 8 октября напомнил жене, что должен обедать в кругу ветеранов-наваринцев, отмечавших ежегодно день битвы. Припомнил, что каждый раз хозяин дома, старший из ветеранов, после дружеского обеда спрашивал: «Ну, кого-то из нас не будет здесь на следующий год?» – и ответил жене: «Конечно, уж не будет меня». Он скончался 12 октября 1869 года.
Пышная погребальная процессия с тремя развевающимися адмиралтейскими флагами из лютеранской церкви Святой Анны последовала 14 октября на Смоленское лютеранское кладбище, где Петр Федорович Анжу был похоронен в могилу своего отца. 26 февраля исполняется 200 лет со дня рождения адмирала, и лучшей памятью земляку будет назвать одну из улиц города именем Анжу. Стыдно, что до сих пор этого не сделано, ведь его имя нанесено на все карты мира.
Островами Анжу называется большая часть земель Новосибирского архипелага, исследованных и описанных нашим земляком! |
