мамонтовой кости, да двух стариков, одним из которых был изможденный болезнями лекарский ученик. Готовились к путешествию с великими трудностями. Рассчитывать на местных собак – основное транспортное средство на Севере – не приходилось, ибо поразило их странное поветрие: у собак отнимались задние ноги, распухала голова, из ноздрей выходил гной и выпадали когти. Перенесшие болезнь были настолько слабы, что ни о какой упряжке не приходилось и думать. И собак наняли в устье Лены, на острове Зимовьелах.
В начале марта 1821 года прибыл обоз из Верхоянска. Снаряжение доставлено на оленях, и только на западном берегу бухты Борхая его перегрузили на собак, доставив с острова Зимовьелах.
Под завывание вьюги, свирепствовавшей четверо суток, готовили нарты, укладывали груз. Корма для собак приготовили на 45 суток – 336 пудов сухой и 3200 сырой рыбы. Караван экспедиции Анжу был немаленький – 34 нарты, в каждой по 12 собак. Когда стихла вьюга, испытали скорость собак. Пять итальян-миль они пробегали при хорошей скорости за 45 минут, при посредственной – за час, при худой – за 1 час 15 минут. Одна итальянская миля – 1.481 км.
Неожиданно заболел П.И. Ильин, и его отправили в Устьянск. Наконец 16 марта (все даты по старому стилю) в 10 часов утра путешественники могли сказать: «С Богом!» Начали опись острова Столбовой, потом – Котельного. С гиком катили по новому зеленоватому льду, снегу было мало, торосы оказывались только у самого берега. Погода стояла ясная и тихая, да и температура невелика – в полдень -15° по Реомюру, или -19° по Цельсию.
«Так жить можно», – переговаривались между собой путники, вырубая во льду ямки для кострища да ставя палатки за торосами. В котелках топили старый лед, в котором не было соли, и готовили кушанья да чай. Привыкали спать в холодных палатках, к однообразной пище, всё увеличивающемуся световому дню.
По мере продвижения на север отсылали обратно нарты за нартами, ибо убывал корм собакам. А съедали в сутки животные по 6 сырых муксунов и 10 фунтов юколы на одни нарты. При описании островов разделялись на две группы. Если Бережных описывал южный и восточный берег Котельного, то Анжу с Фигуриным – западный и северный.
Описаны острова Столбовой, Котельный, Фаддевский, и вот наступает волнующий для экспедиции момент. 5 апреля от северной оконечности острова Котельный начался поиск земли, которую якобы в 70 верстах севернее видел Санников. Дорога оказалась трудной. Пришлось уклоняться от прямого маршрута, ибо торосы преграждали путь и их прорубали пешнями. За два дня прошли всего 44 мили и 7 апреля достигли тонкого льда. На северо-востоке увидели густой пар, а когда он развеялся, никакой земли не нашли. Да и илистое дно, глубина в 16 сажен никак не предвещали близкую землю. Повернули назад.
Продолжили описание островов Котельного и Фаддевского. Но в ясные дни штурман Бережных взбирался на высокое место и долго смотрел на север, надеясь увидеть-таки землю Санникова. Напрасно: никаких признаков оной.
Отдыхая, пришлось заняться изготовлением черных очков. От сверкающего снега у всех болели глаза, и за неимением стекол в оправу из оленьих рогов вставляли черный флер. Пищу пополняли мясом белых медведей.
Первая неудача только раззадорила Анжу. 14 апреля новый поход на северо-восток, но через 7 миль остановили нарты у тонкого льда. Прошли еще 2,5 версты, но лед становился всё тоньше и тоньше, и вернулись. Через три дня переправились на остров Новая Сибирь и здесь с мыса Высокого пытались увидеть что-то похожее на землю. Ничего!
Но не таков П.Ф. Анжу, чтобы не испытать все способы поиска. И с Новой Сибири он предпринимает еще одну попытку или, как тогда писали, покушение на поиск земли. Густыми торосами прошли 21 апреля 14 миль и остановились только около полуночи. На севере виден густой туман, доказывающий близость талого моря. С тем и покончили поиск. Уже истекало время года для езды на собаках по льду, наступало лето.
В течение лета Анжу с Бережных описали берег от Устьянска до селения Русское Устье на реке Индигирке. Предполагалось сделать это на байдарке, и прислан был матрос из Охотска, но далекая отмелость, льды, наносимые к берегам, затрудняли водный вариант, и опись делали на лошадях.
Многократные поездки Анжу к северу от островов Котельного и Новой Сибири вроде бы убеждали, что нет земли, но сомнения оставались. В Адмиралтейств-коллегии рассуждали: «А не остаться ли экспедиции на острове Котельном, чтобы с открытием моря ото льда пуститься к северу на байдарке или лодке, сделанной из выкидного леса. Однако нашли, что летование на Котельном бесполезно, ибо, по журналам мореплавателей и вопреки показаниям Санникова, во всё летнее время там продолжаются «…беспрерывные туманы, которые препятствуют видеть и ближние предметы. Весною же погоды стоят ясные, и Анжу проезжал далее Санникова, имел хорошие зрительные трубы (у Санникова приборов вообще не было), а земли не видел, то следует, что Санников за землю принял туман, похожий на землю». Далее коллегия предписывала докончить описание островов, не продолжая исследования земли. |
