Стартовая страница Рейтинг@Mail.ru

Краеведение у истоков российской культуры
Вышневолоцкий историко-краеведческий альманах №6, стр.107-112
 
Т.Н. Корсунова
   
Родилась в Казахстане. Закончила Красноярский пединститут и Тверской госуниверститет. С 1998 года живёт и работает в Тверской области. С февраля 2000 г. – зав. отделом газеты «Спировские известия».
Церковь в селе Хотилово

 

 

Пусть не зарастёт народная тропа...

Савва Иванович Чевакинский... Совсем недавно, к своему стыду, мне его имя ничего не говорило. Но чем больше я узнавала о нем, тем неудержимее росло удивление. Почему при упоминании о Царском Селе всплывает в памяти имя знаменитого архитектора XVIII века В. В. Растрелли? Неужели Чевакинский известен лишь студентам, изучающим историю русской архитектуры?
Уверена, что он не заслуживает забвения. Попытаюсь убедить в этом и вас, дорогие читатели. И, возможно, вы станете гордиться своим земляком, уроженцем села Вешки Выдропужского сельского округа, С. И. Чевакинским.
До 1929 года село Вешки входило в состав Новоторжского уезда и по сей день является территориальной единицей Спировского района. Но почему-то по доброй памяти о Новоторжском уезде исследованием биографии и творческого пути архитектора занимались торжокские краеведы, в частности М. В. Кудрявцева. В начале 90-х она опубликовала результаты своих краеведческих изысканий и в "Спировских известиях". Но сведения постепенно накапливались. Спировский краевед М. И. Москвина, с которой поделились Мария Васильевна и краевед из Санкт-Петербурга М. И. Солоухина информацией из разных источников: архивных материалов, литературы об истории архитектуры, воспоминаний жителей с. Вешки – передала документы автору статьи. Хотелось бы от лица спировских краеведов поблагодарить этих людей за помощь. Мы надеемся, что и благодаря им имя С. И. Чевакинского снова займет свое достойное место среди прославленных людей. О нем станут говорить и помнить не как о современнике В. В. Растрелли, а как о замечательном авторе архитектурных сооружений в Санкт-Петербурге и его пригородах. Во всяком случае, выдающийся русский архитектор XVIII века С. И. Чевакинский заслуживает нашего уважения.
К сожалению, мы можем обратиться только к фотокопии с единственно сохранившегося до XIX века портрета с его изображением. Имя художника до нас не дошло. А вот фотографию сделал Лушев на художественной выставке в 1870 году для своего альбома. Она репродуцировалась в книгах "Невский проспект" И. И. Божерянова (СПб., 1903 г.) и в "Истории русского искусства" И. Э. Грабаря (том 3, 1954 г.). Портрет же больше не упоминался в числе экспонатов ни в одной из выставок. Сохранилось описание портрета П. Н. Петрова в "Каталоге исторической выставки портретов – лиц XVI-XVIII веков, устроенной Обществом поощрения художников" (СПб., 1870 г., изд. 2): "Поясное изображение лица средних лет, в мундире, шитом серебром, и парике, с циркулем в руке, вычерчивающего план царскосельского Монбижу – охотничьего замка императрицы в Царском Селе. Живопись оригинальная, на полотне (высота 20 вершков, ширина 16 вершков). Фотография же Лушева воспроизводит портрет не полностью. Местонахождение портрета в настоящее время неизвестно. В 1870 году он принадлежал фон дер Вейде. Больше портрет не экспонировался".
Нам удалось найти репродукцию с фотографии.

С.И. Чевакинский

Теперь вы можете визуально познакомиться с С. И. Чевакинским. По исповедальным книгам считается, что Савва Иванович родился в 1709 году в сельце Вешки (селение, где располагалась дворянская усадьба), в 2,5 км от Выдропужска вниз по реке Тверце.
В 1729 году С. Чевакинский был отдан в "учение навигационных наук" в Морскую академию в Петербурге. Но любовь к рисованию все же пересилила. И в 1731 году он поступает учеником в команду архитектора Адмиралтейской коллегии И. К. Коробова.
Семилетнее обучение основам гражданской и корабельной архитектуры под руководством Коробова (перестройка Главного адмиралтейства в 1734-1735 гг., отделка кораблей, строившихся на петербургских верфях) стало фундаментом его дальнейшей самостоятельной деятельности.
После переезда Коробова в Москву Чевакинский занял его место – стал архитектором Адмиралтейской коллегии. В его обязанности входило также выполнение заданий Дворцового ведомства и Академии наук.
В 1738 году повенчан с дочерью галерного дела мастера И. И. Немцова Авдотьей Ивановной. Мастера корабельного дела занимали особое положение в столице, когда создавался русский флот. Брак наверняка только упрочил положение Чевакинского, сблизив его с кругом людей, чьи жизни и деятельность были тесно связаны с нуждами флота.
Прослужил С. И. Чевакинский в Адмиралтейской коллегии 35 лет и закончил свой трудовой путь в звании обер-интенданта флота – самом высоком из существовавших званий в XVIII веке для тех, кто был связан с флотом, но не принимал прямого участия в действиях на море.
Участие Чевакинского в разработке проектов большого Царскосельского дворца (Екатерининского), участие в его перестройке, строительство дворцовой церкви, павильонов Эрмитажа и Монбижу, столичных дворцов елизаветинских вельмож было важнейшим фактом его творческой биографии. Оставаясь главным архитектором Адмиралтейской коллегии, принимал участие в застройке части города между Мойкой и Фонтанкой и руководил постройкой Морского адмиралтейства в Петербурге.
Пока не подтверждено документами, но вполне вероятно, что Савва Иванович был автором одного из важнейших мемориальных памятников Санкт-Петербурга – комплекса построек на территории усадьбы М. В. Ломоносова на набережной Мойки (протяженность участка составляла около 120 метров). Из архивных источников известно, что Ломоносов хорошо знал Чевакинского. Возможно, они даже дружили. Неоднократно встречались в Академии наук, обсуждали вопросы строительного характера, в частности об устройстве в башне Кунсткамеры академической обсерватории. К тому же Ломоносов был частым гостем И. И. Шувалова, главного директора Московского университета, во дворце, построенном Чевакинским. Зная все это, трудно допустить, чтобы Ломоносов мог обратиться с заказом проекта к какому-либо другому архитектору.

Колокольня Морского собора в С.-Петербурге

Одним из высших достижений архитектуры русского барокко XVIII века считается Никольский Морской собор с его многоярусной колокольней – достойной преемницей древнерусских звонниц. Она отражается в зеркальной глади Крюкова канала, являя собой один из самых поэтичных символов города на Неве.
Предполагается, что и в Торжке он оставил о себе память. По его проекту построен дом купца Кутафьева (ныне управление сельского хозяйства на площади им. 9-го Января).
А вот церковь в селе Хотилово Бологовского района, без сомнения, принадлежит творению мысли Чевакинского. 11 июля 1763 года Екатерина II "апробовала сочиненный архитектором Чевакинским план в церкви в Хотиловском яму". Строительство же церкви было завершено лишь в 1783 году.
В обязанности архитекторов XVIII столетия наряду с проектированием и руководством строительными работами входило обучение "архитектурии учеников", а также их испытание и аттестация. Чевакинский также вел занятия с учениками в команде Адмиралтейской коллегии, а затем в Академии наук, единственном тогда в России научном учреждении, отчасти выполнявшем и функции учебного заведения. Самый талантливый и известный ученик Чевакинского – Василий Баженов, ставший основателем русского классицизма.
В 1767 году Чевакинский подал прошение об отставке и уехал, предположительно, на родину. Но жизнь оказалась нелегкой, нужно было содержать семью с четырьмя детьми. За все заслуги перед Отечеством государство оценило труд зодчего в восемьсот рублей в год. Поэтому в 1774 году он был вынужден продать часть своего имения помещикам Перским.
Торжокский краевед Ф. Г. Бауэрмайстер считал, что Чевакинский мог жить в Торжке после отставки. Называет даже место – начало улицы Болотной (ныне ул. Радищева). Его натолкнуло на эту мысль старое название улицы – Новая Голландия. По аналогии с петербургским названием района, связанного с интендантской службой Чевакинского, место в Торжке тоже могло получить такое название. К сожалению, документальных источников по этому вопросу не осталось.
Скончался С. И. Чевакинский в 1779 году, а вот где – тоже остается спорным вопросом. Существует несколько версий. Возможно, его могила находилась возле часовни в с. Вешки. В наши дни она не сохранилась. По воспоминаниям жителя этого села В. Н. Гусева (с 1959 года он живет в г. Зубцово и приезжает на лето в родные места), из часовни после войны сделали силосную яму, а когда сильным порывом ветра снесло крышу с нее, то часовню благополучно разобрали по кирпичику. По словам его односельчанина В. С. Малышева, это случилось в конце 40-х годов двадцатого столетия.
На самом деле от часовни не осталось и фундамента. Краеведы М. И. Москвина, Н. А. Виноградова, московский журналист Н. М. Щеглова и автор статьи побывали в этих местах, пытаясь выяснить место захоронения выдающегося земляка (надеюсь, уважаемые читатели, что я убедила вас в значимости Чевакинского для истории государства Российского). Но увы, на месте часовни – луговая трава.
Может быть, его могила находится на Выдропужском кладбище. А если в последние годы он жил в Торжке?
Существует и другой вариант. Родовым имением Чевакинских считается с. Чевакино, или Чеваково. Это в 18 км к югу Торжка. По сведениям 1983 года, там сохранились надгробия.
Мы не оставляем надежды, что наши поиски рано или поздно увенчаются успехом. А пока хотелось бы noделиться с вами впечатлениями того, что осталось от бывшего усадебного комплекса С. И. Чевакинского.
Но прежде о том, что еще застал в 40-е годы В. Н. Гусев. Он вспоминает, что школа (она почему-то называлась Дядьковской) располагалась в двухэтажном доме из красного кирпича, где когда-то жил управляющий усадьбой (какого именно noмещика, не уточнил). После ликвидации школы (в каком году?) этот дом перевезли в Выдропужск.
В его памяти сохранились все приусадебные постройки. Сегодня же можно увидеть только лабаз (кладовую) и каретник из красного кирпича. Сохранились фундаменты скотного двора и кузницы, а в парке – фундамент кирпичного дома.
В свое время недалеко от парка стояли гумно с овином. Ниже к речке был сарай на столбах из красного кирпича. Там зимой хранили сельхозинвентарь, а летом – дровни. Весной в праздники взрослые устраивали качели для ребятишек в сарае. Это стpoeние тоже стерто с лица земли.
Удручающее впечатление производит cтapинный парк. За ним, естественно, никто не ухаживает. А некоторые жители пытаются даже уничтожить его, вырубая двухсотлетние березы. Но Валентин Михайлович Скарзов, в прошлом художник и иконописец, заверил нас, что дрова этим людям он привезет на своем тракторе из другого места, а вырубить парк не позволит.
Вместе с сыном он посадил в парке не одно дерево. Жалеет, что не хватило у сына денег на постройку дома на фундаменте от помещичьей усадьбы и на чистку парка. Хотя дело это не одного дня и не для одного-двух патриотов. Впрочем, если взяться всем миром и привести в порядок парк, то была бы польза не только для коренных жителей с. Вёшки и приезжающих на лето из Торжка, Твери, Москвы и Санкт-Петербурга.
А парк действительно удивительный. Наряду с типичными для средней полосы России липами и елями, посаженными в определенном порядке, растут серебристые тополя, жасмин. За парком, к Тверце, захламленная березовая роща.
Продвигалась наша краеведческая экспедиция по плану-схеме с. Вешки, составленному В. Н. Гусевым в 1991 году. Схема полностью соответствует существовавшему некогда усадебному комплексу. Как и в д. Дубровке, родовом имении Н. М. Свечина, деятельность людей оказалась разрушительнее войн и времени. Единственное, что радует и обнадеживает, – существование людей, которые хоть в некоторой степени опровергают это утверждение, ставшее чуть ли не аксиомой.